Памятник Серго Орджоникидзе у управления МК "Азовсталь"

Зображення користувача SLA.
  • Теги:
    • Пам'ятники,
    • Видатні особистості,
    • Скульптура (Изваяние)

Оцінка: +4 / 1 учасник / 0 рекомендації / (+0) (-0) якість

  • УкраїнаДонецька областьМаріуполь (Домаха, Павловськ, Жданов)
Опис

 

  

  Источник фото

  Был холодный промозглый день. Орджоникидзе, в бекеше цвета хаки, в серой каракулевой высокой папахе, в кожаных сапо­гах, вышел из вагона, и его усы сразу поседели, покрылись инеем. Наркома тяжелой промышленно­сти встречали партийные работ­ники, директора заводов. Орджо­никидзе первым делом отправил­ся на «Азовсталь».

   Так описывает приезд Серго в Мариуполь сопровождавший его журналист И. С. Пешкин. Было это 2 февраля 1933 года.

  Когда Орджоникидзе пригла­шали на заводы, где дело лади­лось, он отвечал: «Где хорошо, туда я не езжу».На строительстве «Азовстали» дела шли из рук вон плохо.

  Не только в Мариуполе — тяжелое положение в тот год сложилось во всей металлургии Юга. Лютые январские морозы парализовали не подготовленные к зиме заводы. Чувствовалась большая растерянность и неорганизованность как на предприятиях, так и в тылу металлургии. С огромными перебоями работал железнодорожный транспорт. 30 ян­варя получили тревожную весть: в Германии пришел к власти Гитлер. Серго понимал: это означает, что близится день, когда придется скре­стить нашу сталь с крупповской.

   Выступая 31 января 1933 года на пленуме Донецкого обкома партии, Орджоникидзе сказал:

-  Большевики, которые умели по одному кличу нашей партии тыся­чи людей давать на фронт, люди, которые, не умея держать винтовку в руках, не говоря уже о пулеметах и пушках, могли идти на фронт сра­жаться и побеждать, — чтобы эти большевики не сумели победить и вытянуть черную металлургию на такую высоту, которую не видела не только наша страна, но и вся Европа?! Я этому не поверю!..

  Нарком требовал от руководителей предприятий коренной пере­стройки. Пусть читатель не подлагает, что, рассказывая о делах давно минувших дней, я употребил сегодняшний термин. Вот отрывок из вос­поминаний об Орджоникидзе, написанных сразу же, как только в Мари­уполь пришла весть о кончине наркомтяжпрома (что он покончил само­убийством в знак протеста против политики Сталина, — об этом тогда знали единицы): «Он не терпел никаких объяснений и оправданий от­ставания. Он требовал четкого и конкретного плана ПЕРЕСТРОЙКИ, обеспечивающего выполнение программы по металлу».

  В первые же минуты осмотра «Азовстали» Орджоникидзе убедился, что между донесениями, которые начальник стройки посылал в нарко­мат, и фактическим состоянием дела — большое несоответствие. А ос­матривал стройку Серго основательно, скрупулезно. Вот как рассказы­вала об этом Л. В. Яблонская, в то время начальник «Доменстроя» в Мариуполе, а позднее — первая в отечественной металлургии женщина-начальник доменного цеха (на «Азовстали»):

  «Товарищ Серго с группой товарищей подошел к недостроенным пылеуловителям, где мы ждали его прихода, дружески пожал нам руки и обратился ко мне:

- Покажите, товарищ Яблонская, что вы построили на домне.

  Мы прошли на площадку доменной печи, загруженную деталями и рештованиями. Тов. Серго, не обращая внимания на все строительные неудобства, направился через фурменные отверстия внутрь печи для осмотра кладки ее. Кладка велась в три яруса, и тов. Серго тщатель­ным образом осматривал ее на всех трех ярусах».

   Обнаруживая во время обхода узкие места в снабжении «Азовстальстроя» нужными материалами, он сразу же отдавал необходимые рас­поряжения. В вагоне Орджоникидзе, заменявшем ему и гостиницу, была установлена связь с Москвой, и все распоряжения наркома тотчас же передавались для немедленного исполнения.

  На собрании партийного и хозяйственного актива «Азовстали» Ор­джоникидзе, сделав серьезный и аргументированный анализ создав­шегося положения, объявил о смещении с должности начальника строй­ки, болтуна и очковтирателя. Зал взорвался аплодисментами, когда Серго сказал, что начальником «Азовстальстроя» назначается Я. С. Гугель.

   В 1987 году, когда этот очерк был опубликован, у первостроителей «Азовстали» эти строчки — «болтун и очковтиратель» — вызвали проте­сты. Они говорили мне, что смещенный начальник стройки был чело­веком честным и хорошим, авторитетным руководителем, но ему не выделяли нужных материалов и средств, а вот Гугелю дали все, и он оказался молодцом. Слова Орджоникидзе о несправившемся началь­нике «Азовстальстроя» я не выдумал, но допускаю, что этого человека погубили неблагоприятные обстоятельства. Именно поэтому я не на­зываю его имени, чтобы посмертно не позорить его.

   Но — с другой стороны — в жизни действует жестокое правило: «Кто смел и сумел, тот и молодец». Гугель — сумел. И он вошел в историю, как строитель, который дал стране первый чугун Магнитки и азовстальский металл. Вошел в историю, хотя неблагодарные современники расстреляли его как врага народа, а столь же неблагодарные потомки замалчивают его ныне, в демократическое время.

   «Еще в 1929 году, — пишет Гугель в своих воспоминаниях, затеряв­шихся, к сожалению, в пожелтевших подшивках «Приазовского проле­тария», — когда тов. Орджоникидзе руководил ЦКК НКРКИ, мне впервые пришлось с ним встретиться в связи с вопросами строительства «Азов­стали» на базе богатейшего в Союзе Керченского рудного месторож­дения. Эта первая непосредственная встреча с Серго оставила у меня в памяти яркий и глубокий образ государственного деятеля и обая­тельного человека. Серго сразу же уловил всю грандиозность строи­тельства «Азовстали». Он чрезвычайно интересовался перспективами, которые открывает развертывание черной металлургии на базе кер­ченских агропромышленных руд, обратил внимание на экономическую эффективность связи завода со своей сырьевой базой дешевым мор­ским транспортом. После этого реальная и систематическая помощь Серго в вопросах строительства «Азовстали» оставалась постоянной и неизменной».

  До приезда Орджоникидзе в Мариуполь работа на Камыш-Буруне по существу не начиналась. Своим приказом нарком объединил стро­ительство «Азовстали» и базы в »Камыш-Буруне в единый комбинат, который и возглавил Я. С. Гугель.

   Приведем еще несколько строчек из статьи Гугеля «Памяти незаб­венного Серго»: «Мне почти ежедневно приходилось говорить по теле­фону с наркомом. Он проявлял огромнейший интерес ко всем дета­лям строительства. Он всегда был в курсе того, чем живет и болеет стройка. Оперативные вопросы финансирования, снабжения получали со стороны Серго немедленно разрешение тут же по телефону.

  Повседневная связь с тов. Серго, его личное задушевное отноше­ние в самые серьезные моменты бодрили нас, давали силы для борь­бы».

   Через «Комсомольскую правду» Орджоникидзе обратился с призы­вом к молодым специалистам добровольно поехать на строительство опытно-показательной домны на «Азовстали». По призыву наркома на Южную Магнитку приехали 126 инженеров и почти 100 техников.

   21 июля 1933 года Орджоникидзе подписал приказ о создании пра­вительственной комиссии, которой предстояло принять первую азовстальскую домну. 11 августа 1933 года в 3 часа 44 минуты Яков Семе­нович Гугель отдал распоряжение о задувке домны. В 6 часов 19 минут следующего дня пошел азовстальский чугун.

Источник

Звіти
Зображення користувача Granit.
1 Фото
Granit
0
Ваш голос: Ні

Коментарі

Зображення користувача Aleksis.

   2 апреля 2016

   2 апреля 2016 года памятник был демонтирован. Помимо памятника, были демонтированы ордена возле центральных проходных «Азовстали» и памятные доски в заводоуправлении.

Источник: 

 

Повернутися до початку