dombrovskii_a посетил "Николай Иванович Гнедич в Котельве"

Н. И. Гнедич: краткая справка

Гнедич,  Николай  Иванович  -  поэт,  знаменитый  переводчик  "Илиады",

родился  в  1784  г.  в  Полтаве. Родители его, небогатые потомки старинного

дворянского  рода,  рано  умерли  - и уже в детстве поэт познал одиночество,

ставшее  уделом  всей  его  жизни.  В  детстве же Гнедича посетила оспа и не

только  изуродовала  его  лицо, но лишила правого глаза. Все это оставило на

характере  поэта  печать замкнутости, и если он не очерствел в эгоистической

печали,  то  лишь  благодаря врожденной энергии и рано пробудившейся любви к

умственному  труду.  Шестнадцати  лет  поступил он в Московский университет,

где  пробыл  три  года.  Здесь  он  основательно  ознакомился  с латинской и

греческой  литературой,  пристрастился  к  Шекспиру  и  Шиллеру  и обнаружил

большой  декламаторский  талант,  играя  на  сцене  университетского театра.

Переезжая  из  Москвы  в Петербург для приискания места, Гнедич успел издать

две  переводных  трагедии  ("Абюфар"  Дюсиса,  и  "Заговор  Фиеско  в Генуе"

Шиллера)   и   один  оригинальный  роман  из  испанской  жизни,  исполненный

чудовищных  злодейств  и  приключений.  В  Петербурге  Гнедич определился на

службу   в   департамент  министерства  народного  просвещения.  Его  стихи,

оригинальные  и  переводные,  равно  как  искусное чтение, открыли перед ним

дома  графа Строганова и А.С. Оленина. Благодаря покровительству последнего,

Гнедич  в  1811  г.  был  избран  в  члены  российской  академии  и назначен

библиотекарем  публичной  библиотеки,  где  прослужил  до  1837  г.,  живя в

соседстве  и  тесной  дружбе с Крыловым. Благодаря славе отличного чтеца, он

сошелся  с  знаменитой красавицей-актрисой Семеновой, с которой проходил все

роли  ее  обширного  репертуара  и  для  которой  переделал трагедию "Лир" и

перевел  "Танкреда"  Вольтера. Эта дружба была счастьем и мукой его одинокой

жизни.   Из  оригинальных  произведений  Гнедича  лучшим  считается  идиллия

"Рыбаки",  где  имеется  классическое  описание  петербургских  белых ночей,

цитируемое  Пушкиным  в  примечании  к  "Евгению  Онегину".  Искренностью  и

глубокой  грустью  веет от нескольких его лирических пьес; таковы: "Перуанец

к  испанцу",  "Общежитие",  "Красоты  Оссиана", "На гроб матери", "К другу".

Прозаические  сочинения  Гнедича  обнаруживают большое образование и вкус, а

сделанный  им  перевод  простонародных  новогреческих  песен  замечателен по

чистоте  и  силе  языка.  Но слава Гнедича основана, главным образом, на его

переводе  "Илиады".  До  Гнедича  "Илиада"  была переведена прозой два раза:

Якимовым  в  1776  г.,  а  потом Мартыновым, в начале нашего столетия. Сверх

того,  в  1787 г. были напечатаны первые шесть песен "Илиады" в стихотворном

переложении  Кострова  ,  сделанном александрийскими стихами. Гнедич решился

продолжать  дело  Кострова  и  в  1809  г.  издал в свет 7-ю песню "Илиады",

переведенную  тем  же  размером.  В 1813 г., когда Гнедич дописывал уже 11-ю

песнь,  С.С.  Уваров  обратился  к  нему  с  письмом,  в  котором  доказывал

превосходство  гекзаметра  над  александрийским  стихом.  Письмо это вызвало

возражения  Капниста,  Воейкова  и  др.;  но  пока  шел  спор,  возможен или

невозможен  русский  гекзаметр,  Гнедич,  по  собственному  выражению,  имел

смелость  отвязать от позорного столба стих Гомера и Виргилия, привязанный к

нему  Тредиаковским. Он уничтожил переведенные песни, стоившие ему шести лет

упорного  труда.  Только  в  1829  г. вышло полное издание "Илиады" размером

подлинника.  Перевод  был  горячо  приветствуем нашими лучшими писателями, в

особенности  Пушкиным.  Впоследствии  Белинский  писал, что "постигнуть дух,

божественную  простоту и пластическую красоту древних греков было суждено на

Руси  пока  только одному Гнедичу", и ставил его гекзаметры выше гекзаметров

Жуковского.  Но  другие  отзывы  были  не  столь  благоприятны  для Гнедича.

Ордынский  находил,  что  в  переводе Гнедича потеряны нежность, игривость и

простодушие,  которые  так  свойственны  Гомеру.  Равным  образом, по мнению

Галахова,  "Гнедич  сообщил  гомеровским  песням  какую-то  торжественность,

настроил  их на риторический тон, чему особенно способствовало излишнее и не

всегда  разборчивое  употребление славянских форм и оборотов". В самом деле,

перевод  Гнедича  отмечен  не  только  большими достоинствами, но и большими

недостатками.   Достоинства   принадлежат   самому   Гнедичу:   сила  языка,

благоговейное  отношение  к  подлиннику,  благодаря чему ни один гомеровский

образ  в  переводе не потерян и не разукрашен (последнее часто встречается у

Жуковского).   Недостатки   перевода   объясняются   эпохой,   в  какую  жил

переводчик.  Члены  "Беседы",  защитники "старого слога", Шишков , Херасков,

Сохацкий  ,  Мерзляков еще не были побеждены Карамзиным и его подражателями;

славянские  обороты  еще  считались необходимым условием возвышенного стиля,

столь  естественного в литературе, чуть ли не на половину состоявшей из од и

дифирамбов.  А  что  возвышеннее Гомера и вообще древних писателей? Чувства,

внушаемые  классическими  поэтами, приписывались им самим, как будто древние

казались  сами  себе  древними  и  отменно  почтенными. Отсюда приподнятость

тона,   замечаемая   в   переводе  Гнедича,  и  соответствующие  этому  тону

славянские  обороты. Нельзя назвать удачными эпитеты, вроде "празднобродных"

псов,   "коннодоспешных"   мужей,   "звуконогих"   коней,   "ясноглаголевых"

смертных,   "хитрошвенных"   ремней.   Равным   образом  странны  выражения:

"властным  повинуяся",  "мужи  коснящие на битву", "о, Атрид, не неправдуй",

"трояне,  бодатели  коней",  "к  бережи  их",  "в  омраке  чувств". Все это,

действительно,  затрудняет  чтение  перевода  Гнедича,  в  особенности  если

вспомнить,  что  "Илиада" большинством читается в юношеском возрасте. Но все

эти  недостатки  искупаются искренностью и силой, веющими от стихов Гнедича.

Усиленные  занятия ослабили и без того болезненный организм поэта. В 1825 г.

он  безуспешно ездил на кавказские минеральные воды. В 1831 г. врачи убедили

его  ехать  в  Москву  на  искусственные минеральные воды. 3 февраля 1833 г.

Гнедич  умер,  и  прах  его  погребен  на новом кладбище Александро-Невского

монастыря,   рядом  с  Крыловым.  Над  могилой  его  воздвигнут  памятник  с

надписью:  "Гнедичу,  обогатившему русскую словесность переводом Омира. Речи

из  уст его вещих сладчайшие меда лилися" ("Илиада", I, стр. 249). Сочинения

Гнедича   и  в  особенности  "Илиада"  изданы  много  раз.  Наиболее  полное

"Собрание"  -  СПб., 1884, под ред. Н.М. Минского . Литературу о Гнедиче см.

у  Венгерова  "Источники  Словаря  русской  письменности".  - Ср. также соч.

Тихонравова и Жданова.
Источник