Храм Святой Живоначальной Троицы в Хохлах в г.Москве

Церковь Святой Троицы в Хохлах (в Хохловке, на Хохловке) упоминается в исторических документах с первой половины XVII столетия. Первые сведения об этом храме и его приходе содержатся в Переписной книге 1638 года, где перечислены дворы причетников — попа Федора Евсевьева, дьячка Насонки Иванова и просвирни Дарьи Григорьевой, а также некоторых обитателей прихода — Ивана Шапилова, князя Василия Федоровича Морткина, дьяка Новой чети Василия Конина и Ивана Степановича Киселева. Какой была в это время церковь, деревянной или каменной, неизвестно.

Каменным храм Живоначальной Троицы, что на Хохловке, впервые назван в Строельной книге 1657 года. В 1670-е годы каменный Троицкий храм был частично перестроен. 

В самом конце XVII века Троицкая церковь была перестроена на средства одной из дочерей Авраама Лопухина. Новый храм в честь Живоначальной Троицы в Хохловке — кирпичный, с богатым резным белокаменным декором, с ярусной композицией — представлял собой яркий образец стиля «московского барокко». На двухсветный четверик основного объема был поставлен восьмерик, увенчанный кирпичной главкой на двух восьмериках. В трапезной части церкви помещался северный придел во имя Владимирской иконы Божией Матери с поставленной над ним маленькой главкой. Троицкая церковь, вероятно, соединялась с палатами Е.И. Украинцева деревянным переходом, который позволял дьяку со своими домочадцами попадать в храм непосредственно из жилых покоев. Это устройство было достаточно типично для московских приходских церквей XVII столетия.

Никаких данных об окончании строительных работ и освящении вновь построенного Троицкого храма не сохранилось. По сведениям Ружной розметной книги церквей Белого города 1699 года, при церкви Святой Троицы находились дворы священника и диакона, которым ежегодно выдавались из казны ружные деньги.

Первые сведения о клириках нового храма содержат актовые книги Москвы начала XVIII столетия (1702–1703), в которых упоминаются дворы дьячка Афанасия Акимова и диакона Гаврилы Игнатьева. В 1721–1722 годах троицкий дьячок Федор Иванов продал свой двор переведенному на должность дьячка пономарю Василию Ларионову, который сдавал дьячковскую землю кузнецу Пушечного двора Михаилу Бахмурину. Переведенный из прихода церкви преподобного Симеона Столпника на Поварской дьячок Данила Иванов в 1722 году назван священником церкви Живоначальной Троицы, что на Хохловке. В межах дьячковского владения упоминался также двор диакона Федора Леонтьева. В 1725–1726 годах причт Троицкой церкви состоял из священника Ивана Миронова, диакона Федора Леонтьева и дьячка Ивана Васильева. По именной подушной книге в приходе числилось 14 дворов.

Имя следующего настоятеля церкви в «Старых садех на Хохловке» упоминается в надписи на серебряном вызолоченном кадиле из ризницы Троицкого храма, содержащей дату — 1734 год. Им был священник Иоанн Романов. Ему же еще в 1732 году поручили прислать сведения в Синодальную контору «о безместных священниках и дьяконах и церковниках, имеющихся в его приходе». В ведомостях 1737 года упоминается диакон Троицкой церкви в Хохловке Иосиф Федоров, получивший образование в московской Славяно-греко-латинской академии.

В московский пожар 1737 года в Троицком храме все «снаружи и внутри кроме престолов погорело». Еще через 10 лет, в 1748 году, при пожаре выгорела церковная деревянная кровля.

К сожалению, никаких подробных описаний храма Святой Троицы в Хохловке в документах XVIII века не сохранилось, хотя Репнинремонтные и строительные работы производились здесь неоднократно. Как уже отмечалось, в конце 1750-х — начале 1760-х годов при храме был устроен Димитровский придел. Возможно, одновременно с ним была выстроена небольшая двухъярусная колокольня. Кроме того, храм должны были восстанавливать после разрушительного смерча в Москве в июле 1761 года. Настоятель Троицкой церкви отец Михаил докладывал об этом событии митрополиту Московскому и Севскому Тимофею (Щербатскому): «Сего 1761 года июля 6 дня после святой литургии во время великого и страшного тогда грома расшибло на оной святой церкви под главою крытую лещадью крышку и в настоящей соборной церкви от молнии попалило иконостас и царские двери, над святым алтарем и над трапезною во многих местах пробило деревянные крышки, так же от великой бури около той церкви ограду деревянную всю без остатку повалило». Описание завершалось просьбой выдать книгу записи подаяний «для возобновления церковных ветхостей».

В рапорте 1813 года о состоянии храмов Москвы после оставления города французами отмечалось, что «Троицкая в Хохловке церковь цела, а на трапезе стропила сгорели. Иконостас, святые иконы, престолы, срачицы, одежды и с икон оклады целы. Утварь и ризница сбережена, книг потребное число имеется. Дома причта сгорели. Из приходских 5 дворов сгорели 2, осталось 3. Причт весь налицо. Церковной суммы похищено монетою медной 50 рублев».

В 1887 году в связи с появившимися трещинами в стенах Троицкой церкви и аварийным состоянием ее алтаря и алтарной преграды возникла необходимость в проведении ремонтно-восстановительных работ снова. Проект ремонта был выполнен архитектором Межевой канцелярии И.П.Залесским (1850–1909). Выпускник Императорской Академии художеств, академик архитектуры с 1883 года, Игнатий Залесский к этому времени уже спроектировал и построил в Москве несколько церковных и гражданских зданий. Поскольку дело касалось памятника архитектуры XVII столетия, проект будущих работ с объяснительной запиской отправили на согласование в Императорское Московское археологическое общество. Осмотреть церковь и составить заключение по проекту Общество поручило московскому архитектору А.Л.Оберу (1835–1898), который доложил, что «предполагаемые в этом храме переделки не касаются древних частей его. Стены алтаря, по-видимому, позднейшей постройки, а живопись на стенах, в которых предстоит пробирка трещин, тоже современная». Особенное внимание архитектор обратил на проблему сохранности иконостаса XVII века как ценного памятника петровского времени, отметив, что «при исправлении внутренней алтарной стены <…> разборка и сборка иконостаса была произведена самым тщательным образом, без изменения его частей». Археологическое общество сделало необходимые поправки к проекту Залесского, указав, что «перемычка над аркой между храмом и трапезой должна быть сведена по древней форме сохранившихся перемычек над окнами из внутри храма, а не по предполагаемой современной», и в апреле 1888 года консистория препроводила проект в Строительное отделение Московского губернского правления. Проектные чертежи Залесского с планом местности, планом церкви, фасадом и разрезами сохранились до настоящего времени. В течение строительных сезонов 1888–1889 годов эти работы были осуществлены.

Общая территория Троицкой церкви в ограде по страховой описи 1910 года имела площадь 230 квадратных сажен. О ее внешнем и внутреннем убранстве в это время позволяет судить сохранившаяся в архиве консистории «Главная опись церковно-ризничного имущества Троицкой церкви, что на Хохловке», составленная в 1909 году священником Сергием Страховым. Наружный облик храма описан здесь достаточно лаконично: «…храм каменный холодный, одноэтажный, местами оштукатуренный, крытый железом, одноглавый <…> при сем храме теплая трапеза с двумя оной придельными храмами, во имя святителя Димитрия, митрополита Ростовского, на правой стороне и на левой стороне во имя Божией Матери Владимирской, при нем каменная колокольня. Длина храма, включая колокольню, 15 сажен, наибольшая ширина 7 сажен, наибольшая высота (до верха карниза) 6.25 сажен. Сей храм обнесен с северной стороны каменной оградой с железной решеткою, в ограде железные калитка и ворота». Эта опись замечательна тем, что в ней подробно перечислены утраченные впоследствии иконы и другие святыни церкви Святой Троицы и ее приделов, в том числе иконостас 1696 года. Он был «деревянным, о пяти ярусах, резной, на подобие драпировки, высеребренный сусальным серебром, с резными вызолоченными гирляндами, иконостас оканчивался полукруглым карнизом, высеребренным, наверху карниза деревянный четырехконечный вызолоченный крест». В местном ряду иконостаса помещались Царские врата с полукруглым завершением и «с вырезанными на оных золоченым сиянием и иконописным изображением Божией Матери и Архангела Гавриила в облаках» и иконы, упоминавшиеся в описи 1782 года: храмовая икона Живоначальной Троицы с чеканной серебряной вызолоченной ризой и с тремя вызолоченными серебряными венцами; икона Иоанна Крестителя с серебряной чеканной ризой; икона Тихвинской Божией Матери с гладкими серебряными венцами и «одеждой»; икона святителя Николая с серебряной чеканной вызолоченной ризой и митрой с венцом. Во втором ярусе располагался праздничный чин, в третьем — апостольский, а в четвертом — пророческий. Посреди пятого, страстного, яруса, между иконами Несения Креста Господня и Пригвождения Иисуса Христа к Кресту находился образ Божией Матери «Не рыдай Мене Мати». На правом клиросе, в киоте и в резной раме, стояла чтимая икона Божией Матери Феодоровской с серебряными вызолоченными ризой и венцом. Древний образ Софии Премудрости Божией с одним серебряным вызолоченным венцом помещался у левого клироса на северной стене.

Иконостас придела Владимирской иконы Божией Матери, выполненный, вероятно, в 1780-е годы, в эпоху раннего классицизма, был «деревянный столярной работы, полуовальный, выгнутый внутрь храма, окрашен белой масляной краской и по местам украшен белой золоченной резьбой, с золоченными по сторонам местных икон колоннами в половину витыми <…> царские врата с резной позолоченной резьбой с иконами Евангелистов и Благовещения». В местном ряду иконостаса располагались чтимые иконы Спаса Нерукотворного c предстоящими Божией Матерью и Иоанном Предтечей и Божией Матери «Знамение», по сторонам которой были изображены великомученик Прокопий, преподобные Мария Египетская и Домника, Архистратиг Михаил, святитель Николай Чудотворец, великомученик Феодор Тирон и преподобный Никита Столпник. По левую сторону Царских врат располагалась храмовая икона Владимирской Божией Матери, вставленная в «дску», на которой были изображены: вверху — Господь Саваоф, по углам — четыре евангелиста, по сторонам — два ангела, и внизу — Моисей перед Неопалимой купиной. Ее серебряный оклад был украшен жемчугом и мелкими стразами, а вверху венца вставлен золотой перстень с драгоценными камнями.

В алтаре Владимирского придела, у жертвенника, на северо-восточной стороне располагался образ Гребневской иконы Божией Матери в серебряной ризе с жемчужным убрусом и тремя алмазными звездами, пожертвованный 22 сентября 1908 года потомственной почетной гражданкой Екатериной Дмитриевной Четвериковой. Во Владимирском приделе имелась также аналойная «живописная» икона преподобного Серафима Саровского и благоверной княгини Анны Кашинской, на чеканном вызолоченном фоне.

В алтаре Димитриевского придела находилась небольшая икона святителя Димитрия Ростовского в серебряной ризе и с венцом. Иконостас, устроенный в 1862 году, был «деревянным столярной работы, окрашен белой масляной краской с вызолоченными по местам резными украшениями и золочеными по сторонам местных икон колоннами. Царские двери резные вызолоченные, верх полукруглый, с живописными иконами Евангелистов и Благовещения, наподобие царских врат Владимирского придела». В местном ряду иконостаса располагались: образ благословляющего Спасителя, храмовая икона святителя Димитрия Ростовского, «живописная в рост… с серебряной чеканной ризой, митрой и венцом, в деревянной золоченой раме за стеклом» и икона Божией Матери «живописная, в вызолоченной серебряной ризе с венцом, с мелкими стразами и простыми каменьями». Небольшой отдельный иконостас стоял «около южной двери» придела. В центре его помещался образ Успения Божией Матери «с частицами святых мощей, в серебряной вызолоченной ризе, вставлена в круглую дску с изображением Господа Саваофа с ангелами по сторонам, внизу двух ангелов, держащих круг с подобием Киево-Печерской великой церкви, по сторонам предстоящие святой Антоний и Феодосий Печерские», а по бокам — иконы преподобного Сергия Радонежского (справа) и святителя Николая Чудотворца (слева). Здесь же находилась икона Божией Матери «Всех скорбящих Радость» «в резной деревянной золоченой раме, одежда серебряная вызолоченная, над Богоматерью изображен Господь Саваоф, по углам с правой стороны Владимирская икона Божией Матери, с левой — Рождества Пресвятой Богородицы, в серебряных вызолоченных ризах».

После октябрьского переворота 1917 года и декретов новых «безбожных властей» в Троицком храме, как и в прочих московских приходах, произошли значительные изменения: был отобран построенный в 1915 году церковный доходный дом, конфискованы причтовая земля и церковный капитал в Государственном банке. В муниципализированном церковном доме образовался домовый комитет, которому, как было сказано в описи храма, принадлежала теперь «ограда и 2-е ворот с калиткой». Таким образом, все источники церковного дохода были ликвидированы — содержание храма и священнослужителей ограничивалось теперь лишь подаянием прихожан. В ноябре 1918 года причт и прихожане Троицкого храма подписали договор с Московским городским советом о бесплатной передаче здания храма с колокольней и части построек в церковной ограде, а также составили опись церковного имущества. В 1920 году была составлена еще одна, дополнительная опись, включавшая вновь поступившие иконы и ризы. Со времени составления последней описи здесь, как и во многих храмах Москвы, появились образы прославленных в 1910-е годы святых и чудотворных икон, в том числе священномученика Гермогена, канонизированного в 1913 году, и явленной в 1918 году иконы Божией Матери «Державной». Колокольня Троицкой церкви имела 6 колоколов, из которых большой весил 119 пудов, а полиелейный — 19 пудов; остальные были без обозначения веса. Сохранилась даже расписка в получении городским Советом депутатов описи имущества московской Троицкой церкви в Хохловском переулке в 3х экземплярах.

В начале 1930х годов, во время так называемой «безбожной пятилетки», московские власти начали кампанию по закрытию и сносу церквей, особенно в историческом центре столицы. Дошла очередь и до Ивановской горки. В 1931 году был снесен Спасо-Глинищевский храм, в 1934 году — церковь мучеников Кира и Иоанна на Солянке. В начале 1935 года тучи сгустились и над храмом Святой Троицы в Хохловке. Вопрос о сносе этого замечательного памятника русской архитектуры XVII столетия не стоял, однако храм собирались закрыть, имущество передать в соседнюю церковь, а на церковное помещение найти нового арендатора. Им стал Государственный музей антропологии МГУ, с 1931 года получивший статус самостоятельного культурно-просветительного учреждения.

Здание церкви Святой Живоначальной Троицы в Хохловке, на протяжении долгих лет занимаемое различными арендаторами, постепенно ветшало и разрушалось. Едва ли не чудом на его стенах сохранялись надгробные белокаменные закладные доски рубежа XVII–XVIII веков с именами почивших прихожан. Троицкая церковь была включена в реестр московских памятников, подлежавших государственной охране. С 1970-х годов начались архивные и натурные изыскания, позволившие приступить к реставрации храма, целью которой было воссоздание его первоначального внешнего облика. Авторами проекта реставрации были известные московские архитекторы И.И. Казакевич и Е.П. Жаворонкова. Однако внутренняя планировка здания оставалась приспособленной для нужд советских учреждений. В 1970-х годах здесь располагался отдел Института геофизики АН СССР, который сменила контора Нефтегазтреста. Возрождение Троицкого храма и общины началосьв 90-е годы XX века.

Ссылка на источник текста.