Резиденция Светлейшего князя Воронцова в Одессе

Источник 1, Источник 2

Резиденция Светлейшего князя Воронцова в Одессе - частичка «воронцовско-пушкинской» эпохи в истории Южной Пальмиры. Здание, сооруженное по проекту архитектора Боффо, которому жемчужина у моря обязана многими своими прекрасными зданиями, появилось на склоне в западной части Приморского бульвара в 1827 году на месте дома одного из бессарабских помещиков. Историки иногда по-разному указывают его имя, однако возьмем за образец историка Муразкевича, который в своей книге «Одесская старина» пишет, что фамилия владельца дома и участка, на котором Боффо возвел резиденцию Воронцова, была Куликовский.

Светлейший князь Михаил Воронцов                                         Архитектор Франц Боффо

Само же строение, возведенное именитым архитектором для не менее именитого Михаила Воронцова, в мае 1823 года назначенного Новороссийским и Бессарабским генерал-губернатором, на долгие годы сохранило за собой право вызывать восторженные отзывы у посетителей города у моря, видевших его.

Вот, к примеру, одно из упоминаний о дворце. В августе 1837 года в Воронцовском дворце побывал поэт Жуковский, который отметил в своих дневниках оранжереи графского дома, его нумизматическую коллекцию и богатейшую библиотеку графа. Кстати, книгами из этой библиотеки пользовался и Пушкин, причем еще до того, как она заняла специально отведенный дворцовый зал. Ныне же это бесценное собрание литературных шедевров, имеющих огромную историческую и культурную ценность, хранится в фондах Одесского Государственного Университета имени Мечникова, где под названием «Воронцовский фонд» вызывает интерес отечественных и зарубежных ученых.

Однако дневники Жуковского были опубликованы только в 1901 году, а российскому читателю дворец впервые «представила» известная тогда писательница Елена Ган. «На самом углу земляного утеса стоит великолепный дом с садом, оранжереями, террасами и красивою колоннадой впереди...», писала она в повести «Теофания Аббиаджио». За рубежом одну из первых хвалебных од дворцу Вороноцова провозгласил в своих путевых заметках английский медик Эдвард Мортон.

«Это большое гладкое здание, как и все в Одессе, оштукатуренное... К дому примыкают конюшни, выстроенные против главного входа. Вокруг здания находится сад... оканчивающийся в сторону бульвара великолепной решеткой... Под прямым углом к дому находится большое крыло, содержащее несколько обширных комнат», писал он в опубликованных несколько лет спустя путевых дневниках, а в заатлантической Америке американский путешественник Стеффенс утверждал, что дворец «по орнаменту и отделке внутри ...много выше таких в Италии». Еще одной достопримечательностью дворца были оранжереи, которые располагались на верхней галерее дворца. Однако, как ни странно, ни один из этих восхвалителей и их современников не упомянул имени архитектора.

Прошли годы, пропал с лица бульвара боковой флигель - конюшни, о котором написал Мортон. Ныне о них напоминают лишь контуры замурованных дверных проемов. Также канул в Лету и фонтан, а металлическую решетку, отлитую скорее всего известным петербургским мастером Бердом, утратили уже в середине прошлого века. Как – неизвестно.

Вместе с Одессой Воронцовский дворец перенес многие тяготы и невзгоды. В частности, когда 10 апреля 1854 года соединенная англо-французская эскадра бомбардировала город, в дом и сад князя Воронцова попало до 200 ядер. И до сих пор одно из них можно увидеть в стене бывшего зала на первом этаже здания. Кстати, еще одно такое ядро находится в памятнике Дюку, расположенному в нескольких сотнях метров дальше, на самой середине Приморского бульвара.

Несколько десятков лет дворец жил спокойной жизнью. Лихолетье первой российской революции, годы реакции, события 1917 года. Тогда то и началась вторая жизнь дворца.

4 марта 1917 года «Рабочий комитет по созданию Совета» обратился с призывом к одесским рабочим: «Положим конец нашей распыленности, нашей раздробленности — причинам нашей слабости, сорганизуемся по фабрикам, заводам и мастерским и общими дружными усилиями всей рабочей семьи города Одессы создадим свой Совет рабочих депутатов».

Спустя два дня над Воронцовским дворцом был поднят красный флаг Совета депутатов. «Тут почти ежедневно проходили заседания, на которых обсуждали самые животрепещущие вопросы «момента», сюда приходили депутации рабочих и крестьян, поступали многочисленные письма, запросы, предложения, возле дворца устраивали митинги и демонстрации... Здесь же первое время размещался и штаб Красной гвардии, что, естественно, отразилось в облике дворца», пишет Ростислав Александров в своих «Прогулках».

«На одной из центральных улиц города находился красивый особняк, в котором раньше проживал генерал-губернатор, — цитирует он строки из повести «Школа ненависти», — теперь здесь у дверей, опершись на винтовку, стоял часовой. На балконе здания, как бы всматриваясь вдоль улицы, застыл пулемет». Воронцовский дворец упоминает и Валентин Катаев в хрестоматийном цикле об одесских подростках Петьке и Гаврике. В «Зимнем вечере» «Гаврик невесело улыбнулся. Он подумал о том, что вокруг было много памятников — как на кладбище! — знаменитых зданий, дворцов — хотя бы тот же Воронцовский, в самом дальнем конце бульвара со своей знаменитой полуциркульной античной ротондой из семи белоснежных колонн на дымном фоне Пересыпи... Это был его город, и он теперь дрался в нем за Советскую власть».

Известнейший автор допустил одну ошибку. Дворцовая ротонда имеет два ряда по десять колонн в каждом. Но это уже стало исторической ошибкой.

  Плакат

Позже, 31 декабря 1936 года, сюда впервые пришли мальчишки и девчонки с красными галстуками, и во дворце открылся Дворец пионеров Одессы. Уже после войны свидетельством того, что «никто не забыт и ничто не забыто» стало название Дворца пионеров. Он стал носить и до сих пор носит имя юного партизанского разведчика Яши Гордиенко. Сейчас во дворце работают несколько детских студий, а само здание историко-архитектурного памятника требует серьезного ремонта. Проектные работы уже начались. Несмотря на ряд серьезных инженерно-археологических трудностей, специалисты обещают, что дворец простоит еще многие и многие годы, радуя одесситов и гостей города своими линиями.

 Мифы графского дворца

Камин императора

В большой гостиной дворца находится немой свидетель тайны – гибели императора Павла Первого. Роскошные межкомнатные двери, ставни и камин были привезены из Михайловского замка в Петербурге, бывшей резиденции Павла, и некогда располагались в спальне императора, где произошло убийство. Раритеты были проданы Воронцову, и теперь камин остался единственным свидетелем смерти Его Величества, поскольку спальня в Михайловском замке была замурована, чтоб затруднить возможность ее обнаружения. По легенде, именно на этот камин опирался бедный Павел в предсмертных судорогах в ночь покушения.

Турецкие таблицы

Самый интригующий дворцовый миф связан с историей двух таблиц с «арабской вязью», которые и сегодня располагаются на фасаде здания у центрального входа. До последнего времени «письмена» считались «нечитаемыми». Признавались за изящную и бессмысленную стилизацию под восточный орнамент. Загадка текстов этих таблиц оставалась нераскрытой на протяжении ста семидесяти лет.

Таблицы оказались ничем иным, как трофеями, привезенными Михаилом Семеновичем из павшей в 1828 году турецкой крепости Варна. Их вмонтировали в фасадную стену Турецкой комнаты на почетном месте у входа по старинной восточной традиции.

Только совсем недавно историкам удалось расшифровать надписи на табличках. Оказалось, что одна из них написана на старотурецком языке, а другая на "латыни" Османской империи — на персидском.

«Хешмат Алла, который достоин быть нужным для государства, лишь украшающего собой бытие. Фартане в том числе вошла в историю, как совокупность хитрости. Яркирки Сатин Ахмади. Произведение хана Махмуда. Нури, 1240 год».

1240 год мусульманского календаря хиджры соответствует периоду с августа 1824-го по июль 1825 года христианского летоисчисления. Титул «хан» в сочетании с титулом «султан» употреблялся в Турецкой империи исключительно по отношению к ее правителям. Значит, авторство этих текстов принадлежит самому султану Махмуду Второму!

Для Михаила Семеновича Воронцова этот султан был основным соперником во всех его восточных и балканских походах. Именно в период правления Махмуда Второго (1808-1839 гг.) были созданы эти таблицы, водружены на стенах Варны, а потом сняты после ее капитуляции.

Подземелье

Под самим дворцом располагается еще один источник дворцовых мифов и легенд – подземный ход длиною в 140 метров. Именно он, по заверению пионеров-очевидцев, послужил пристанищем для привидений и духов, которые своими криками из-под полов препятствовали работе фотокружка в одном из подвальных помещений. Сегодня эта подземная галерея спелеологами группы «Поиск» признана самой старой из сохранившихся в Одессе.